Потом толстый керкар завизжал ультразвуком, и все наблюдатели стали медленно рассасываться. Появились керкары небольшого роста, шустрые и какие-то… худые, что ли, как показалось Славе. Они хлопотливо собрали останки, вытерли кровь, подняли обломки копья и так же быстро, как и появились, исчезли.

Слава подошел к так и стоявшей неподалеку Лере, взял ее за руку и повел к журчащему вдалеке у стены ручью. Ручей выбивался из стены на высоте трех метров и прозрачной струей падал в желоб, уходивший под стену.

Как и везде в пещерах, это был и душ, и туалет одновременно. Лера не сопротивлялась, молчала, только рука ее слегка дрожала от запредельного усилия, которое сделала несколько минут назад. Слава легонько подтолкнул любимую под падающую струю. Лера запрокинула голову и стала глотать воду, льющуюся ей на голову. Землянин стал осторожно смывать с девушки кровь и кусочки плоти ее недавнего противника, оглаживать ладонями вдоль гибкого, упругого тела. Слизь с трудом отмывалась, но в конце концов поддалась, и через пять минут Лера была чистой, только дрожала от холодной воды. Ее зубы клацали от холода – струя была ледяной, и Слава, выхватив подругу, понес ее к скинутой одежде, сбросил с себя рубаху и, поставив Леру на пол, растер досуха. Потом натянул на нее одежду и, обняв обеими руками, прижал к себе, поцеловал в ледяные жесткие губы.

– Твоя самка очень злая, – прозвучал скрипучий голос рядом со Славой, – я бы тебе не советовал помещать в нее яйцеклад! Ее противник покрыл себя позором, взял в руки оружие во время боя без оружия. Я его наказал. Все Рои потрясены вашими умениями. Почти не осталось тех, кто против вашего обучения, лучше приблизить вас к нашему народу, взять вас в союзники, чем отталкивать, – так решило большинство. Итак, жду вас к себе через пять гентансов. Пока же – тренируйтесь. Или идите к себе в комнату, если хотите. Вам сегодня хватило тренировок… – Керкар медленно отплыл от людей, перебирая ногами, оглянулся на них, щелкнул жвалами, как показалось Славе – с насмешкой, и галопом вылетел из пещеры.

Вячеслав решительно взял Леру за руку:

– Пошли-ка к себе. Обсудим все, отдохнем и обмозгуем как следует.

– Ты знаешь, – задумчиво сказала Лера, – мы почти перестали говорить по-русски. Странно, правда? Мы говорим и думаем на языке зеленых. Давай почаще говорить на своем языке, а? Мне все больше и больше кажется, что мы никогда не вернемся на Землю… Впрочем – что это я говорю? Куда я такая? – Она вытянула руку и показала острые когти. – Что мне, в зоопарке жить? Как меня можно такую любить? У меня не будет ни детей, ни семьи – ничего, что нужно женщине.

– Я тебя люблю, – неожиданно сказал Слава и сам удивился, как легко вылетели у него эти слова. Никогда он не говорил их женщине. Про мужчин речи, конечно, не шло – Слава не был гомофобом, но относился к этому пристрастию очень отрицательно. Были у него женщины – не одна и не две… молодые и не очень… красивые и не очень… и все прошли мимо. Как какие-то средства для удовлетворения, и все тут. А эта пигалица поселилась в его сердце и не хотела оттуда уходить.

Слава обнял Леру левой рукой:

– Пошли отдыхать. Хоть меня и предупредили, что приближать к тебе яйцеклад опасно – все-таки я попробую это сделать. Может, не так уж и опасно?

Лера улыбнулась и уткнулась лбом в его грудь:

– Надеюсь, что попробуешь. Не опасно.

– Вы что? Не можете обеспечить поимку двух жалких рабов? Вы кто такие – охотники или жалкие червяки? Почему до сих пор эти двое не пойманы? Я заплатил уже миллион кредитов, а флаер еще не сошел со стапелей? Вы что, совсем обнаглели? Я заставлю вас вернуть каждый кредит, который вы за эти два гаринтанса высосали у меня! В чем дело?

Агарлок буквально бегал по залу в своем поместье, и если бы взгляды могли жечь, его гости давно были бы испепелены на месте. Прямо в тех креслах, в которых сидели. Трое зеленокожих людей в одинаковой легкой броне смотрели за перемещениями рабозаводчика спокойно и даже с осуждением – разве можно так распускать себя? Мужчина не должен выказывать столько эмоций. Наконец Агарлок успокоился и сел в кресло, жадно отпив розовой жидкости из прозрачного бокала, выданного ему системой обеспечения поместья. Воцарилось молчание, вскоре прерванное Наалоком:

– Мы использовали ваши деньги так, как вы и требовали, – землеройная техника, роботы-охотники, защита – от ваших денег осталось максимум пятьдесят тысяч кредитов. Если хотите, чтобы мы снова продолжили, нам нужно по крайней мере еще пятьсот тысяч на технические работы и пятьсот – на жизнь. Мы же не бесплатно работаем, в самом деле. Кроме того, за опасность я повышаю ставку на пятьдесят процентов – двое моих рабов уже погибли от лап керкаров, ранен надсмотрщик. Я вообще-то не понимаю, за каким угом вам так нужна эта парочка, если вы готовы ввязаться в войну с подземным народом и потратить столько денег? Раб, он и есть раб – я вам наловлю столько рабов, что вы набьете ими все свои рабские загоны! Не понимаю вас.

– Что ты понимаешь, Наалок! – резко ответил Агарлок. – Один этот раб стоит столько, сколько все твои рабы, которых ты можешь поймать за пятьдесят или сто охот! Такие встречаются – один на миллионы! Он нужен мне, и мне нужна его сучка! Она тоже ценный товар, но не настолько, хотя она способна им управлять.

– Хм… это из той партии рабов, которую я продал вам раньше? Как же я прокололся… надо было брать хорошую цену за него… – Наалок задумчиво постучал длинными пальцами с зелеными ногтями по черной матовой броне.

– Дважды глупец! Это мое, мое изделие! Совокупность способностей первичного материала, коктейля из нескольких вирусов и удачи, моей удачи! Такие рабы среди племен Саруга редки! У них на планете практически нет псионических способностей! – Агарлок замер и откинулся на спинку кресла, замолчав и ругая себя за то, что проговорился.

– Ага… значит, не врут люди, и у вас действительно появился боец-псионик… – задумчиво протянул Наалок. Он сделал успокаивающий жест и добавил:

– Ладно-ладно, молчу… только когда поймаем этого раба, скажете, где будете его выставлять. Чтобы я успел сделать ставку. Все-таки я принял участие в его поимке на Саруге, и тут… вот ведь везет вам – найти такой неограненный драгоценный камень чистой воды среди кучи двуногого дерьма! Завидую вашему умению воспитывать бойцов. Я и мои помощники будем молчать, не сомневайтесь. Итак, что с оплатой?

– Сейчас переведу, – буркнул удрученный Агарлок и заработал с виртуальными кнопками раскрывшегося перед ним экрана, – сделано. Полтора миллиона у вас на счету. Надеюсь, что теперь вы сможете выкурить этих насекомых и поймать моих рабов.

– Надеюсь, – криво ухмыльнулся Наалок, – а вы не хотите посмотреть на то, как мы расчищаем тоннели? Вот только немного опасно – думаете, зря мы в броне ходим? Сегодня от меня отскочило две стрелы – эти червяки удивительно ловко бьют из своих луков. Приходится все время быть настороже.

– Все, господа – прощаемся! – Агарлок поднялся на ноги, показывая, что аудиенция закончена. – Займитесь делом. Обсуждать, конечно, легче, чем работать, но все-таки хоть для вида поработайте! – Рабозаводчик кивнул и ушел с площадки поместья, а Наалок со своими двумя помощниками поднялся и направился к флаеру, стоявшему немного поодаль от остальных машин, принадлежавших хозяину поместья.

Это был проверенный боевой флаер с шрамами от ударов лучеметов и темными пятнами от ракет, пробивших силовую защиту. Металлическая дверь бесшумно открылась, и Наалок с подчиненными, клацая металлическими подошвами бронесапог, вошел в аппарат.

– Давай к карьеру! – Наалок бросил свое тело в кресло, и флаер, не дожидаясь, когда усядутся остальные спутники хозяина, рванул вверх. В кабине аппарата не ощущалось перегрузки – гравитаторы работали великолепно, несмотря на то, что служили уже тридцать лет. Наалок подумал: «Не зря я купил этого списанного ветерана – ему еще работать и работать, ресурс выработан максимум процентов на тридцать. И дешевле нового раз в двадцать. Да, в двадцать раз! Попробуй купить такой броневик всего за сто тысяч кредитов! Да еще с полным вооружением. Все-таки я отличный бизнесмен! Теперь бы этих придурков выкурить из их нор, и будет совсем замечательно. Зря, наверное, я ввязался в эту охоту. Ловил бы себе диких рабов на Саруге, продавал потихоньку и не имел бы проблем. Так и хотелось открутить башку наглому аристократу – но нельзя. Эти высокородные, несмотря на то, что постоянно воюют друг с другом, если покуситься на одного из них, сразу обрушиваются всей мощью своих ресурсов – а у них ресурсы очень велики, несравнимо со мной. Как ни жаль это признавать. А если как-то присвоить этого раба? Если можно перенастроить его контроллер? Это же надо – боец-псионик, обученный, умелый! Да на нем можно бешеные деньги заработать! Звездолет подновить, поставить новые ловушки, купить горючего на годы вперед – это же просто сокровище! То-то этот придурок выбрасывает столько денег на его поиски. Говорят, он на нем красивый куш сорвал – то ли триста миллионов, то ли пятьсот – может, врут, конечно. Но заработал хорошо. Для него эти два с половиной миллиона – как для меня два с половиной кредита. Мой звездолет стоит двадцать миллионов. И то, если его впарить слепому дураку. А у этого сына тупой шлюхи денег столько, что можно запустить эскадру боевых звездолетов! Ему все мало! Нет, надо что-то придумать, когда раб будет у меня в руках. Пожалуй, он стоит больше, чем звездолет и все оборудование, вместе взятое. А если Агарлок узнает, что я эксплуатирую его раба? Что я его украл? Это надо обдумать… стоит ли такая кража того, чтобы заиметь могущественного врага. Хм… а если… если его убрать? Если Агарлока тихонько прикончить? Вот только как? Нанять убийцу из клана телохранителей? За Агарлока они столько заломят, что я не выдержу. И получится ли у них? Это главный вопрос. Хе-хе… главный вопрос не в этом, главный вопрос в том, сумею ли я поймать беглеца! Нет, точно – надо вначале взять этого раба, а уж потом строить какие-то планы. Пока это делать глупо».